МНЕНИЕ: Сергей Маркедонов "ОДКБ: потенциал и возможности на Южном Кавказе"

15-19 сентября в Армении на полигоне «Маршал Баграмян» прошли оперативно-стратегические учения «Взаимодействие-2012» коллективных сил оперативного реагирования Организации Договора о коллективной безопасности (ОДКБ). За действиями подразделений наблюдали президент Армении Серж Саркисян, министр обороны России Анатолий Сердюков, генеральный секретарь ОДКБ Николай Бордюжа, а также многочисленные наблюдатели, представители ООН и ОБСЕ. В ходе учений отрабатывались вопросы планирования и проведения совместных операций. Но «изюминкой» события стало отработка сценария по отражению агрессии незаконных вооруженных формирований, вторгшихся на территорию республики под вымышленным названием «Севания». Озеро Севан метафорично называют «армянским морем». Более чем понятный намек!

Проект КСОР (коллективных сил оперативного реагирования) относится к числу приоритетов и ОДКБ в целом, и России (как главного мотора этой интеграционной структуры) в частности. Чуть больше трех с половиной лет назад, в феврале 2009 года в Москве прошел внеочередной саммит Организации Договора о коллективной безопасности (ОДКБ). Именно там участники организации принципиально договорились о создании КСОР, которые были призваны обеспечить более высокий уровень безопасности в Евразии. Тогда для реализации этого проекта было принято решение об увеличении бюджета ОДКБ на 25%. И тогда же в российской и в зарубежной прессе стали писать о создании «противовеса НАТО», появлении «военной альтернативы Североатлантическому альянсу». Такие выводы всячески поддерживаются и приветствуются официальными представителями российской власти. По мысли создателей КСОР, эти силы должны готовиться к отражению военной агрессии на пространстве стран-членов ОДКБ, а также к ведению антитеррористических кампаний и к ликвидации последствий чрезвычайных ситуаций. При этом всячески подчеркивается, что КСОР, в отличие от прежних виртуальных структур, формируется как реально действующий военно-политический механизм. В частности, эти силы проводят совместные учения, чего ранее в ОДКБ не было. Определено и общее количество КСОР. Они должны составить 15 тыс. человек.
      
В конце 2009 года КСОР провели масштабные учения на казахстанско-китайском участке границе (это были самые многочисленные учения республик бывшего СССР с момента его распада). В следующем году на территории Челябинской области прошли совместные учения «Взаимодействие-2010», а через год на территории Таджикистана. В 2012 году пришел черед Армении. Наверное, учения «Взаимодействие-2012» не удостоились бы того внимания, которое им было оказано и остались бы событием второго плана, если бы не несколько сопутствующих им обстоятельств. Прежде всего, эскалация напряженности между Ереваном и Баку в связи с «делом Сафарова». Все это дало повод говорить о том, что «евразийское НАТО» готовится сыграть некую роль (о том, какой она будет, эксперты и политики спорят) в геополитических процессах на Кавказе. При этом представители ОДКБ отрицают всякую связь между «Взаимодейсвием-2012» и новым витком армяно-азербайджанской конфронтации. «Проведение учений КСОР ОДКБ «Взаимодействие – 2012» в Армении никоим образом не связано с обстановкой в регионе», -  об том на брифинге 15 сентября 2012 года заявил начальник управления Объединенного штаба ОДКБ, генерал-майор Анатолий Яковлев. Но официальные заявления на постсоветском пространстве, как правило лишь подогревают дополнительный интерес к возможным действиям того или иного государства или интеграционной структуры. Тем паче, что власти Армении сделали все, чтобы закрепить в информационном пространстве образ российско-армянского союзничества.
     
В самом деле, ОДКБ имеет определенные шансы на превращение в эффективную интеграционную структуру по безопасности. И все же выводы о рождении реальной альтернативы НАТО, а тем более западному миру вообще, преждевременны. И тем более, если речь будет идти о кавказском направлении. Во-первых, количественно ресурсы Организации несопоставимы с силами НАТО. Но, в конце концов, воюют, как учил выдающийся русский военачальник Александр Суворов, не числом, а умением. Хотя именно в оценках «умения» эксперты сильно расходятся. Чрезвычайно важен интеграционный потенциал стран-участниц ОДКБ. Однако даже поверхностного взгляда достаточно, чтобы понять, что снова главным «донором» проекта выступает Россия. Так РФ готова выделить для КСОР одну воздушно-десантную дивизию и одну десантно-штурмовую бригаду, в то время как Армения, Киргизия и Таджикистан – только по одному  батальону, а Белоруссия - одну бригаду спецназа, Казахстан - одну штурмовую бригаду.
       
На это можно возразить, что  потенциалы всех стран-членов ОДКБ различны, как и неодинаково их население, а потому трудно равнять их вклад чисто арифметическими методами. Все так, но дальше начинается самое интересное. Количественно сравниться с РФ могут Казахстан и Белоруссия. В последнем случае уместно и качественное сравнение, белорусская армия усвоила многие лучшие традиции советской военной подготовки. Но ни КСОР, ни ОДКБ не являются чисто военными проектами. Это - военно-политическая интеграция, в котором второй элемент никак не менее важен, чем техника и тактика. Вспомним, когда возникла идея о наращивании военной составляющей в ОДКБ. Это случилось на саммите организации сразу же после «пятидневной войны» в сентябре 2008 года. Но тот форум четырехлетней давности показал, что союзники РФ по ОДКБ далеко не всегда и не во всем готовы к поддержке ее позиции. Даже тогда, когда один из членов интеграционного объединения оказывается вовлеченным в военные действия. С сентября 2008 года многое изменилось и в международной, и в евразийской повестке. Тем не менее, участники ОДКБ так и не продвинулись в деле признания независимости Абхазии и Южной Осетии. Более того, после августа 2008 года некоторые соседи России откровенно испугались. Болезни молодых национальных государств? Безусловно. Искусственные фобии и раздуваемые страхи? Присутствует и этот фактор. Не обходится и без стремления национальных элит постсоветских стран лавировать между Москвой и Вашингтоном. Но факт остается фактом: союзники имеют немало своих особых позиций по различным вопросам актуальной геополитики.
       
В-третьих, есть сложности и с выработкой общей стратегии в области безопасности. Фактически в Организации свои клубы по интересам. Только Россия готова одновременно заниматься и проблемами Центральной Азии, и западными рубежами (Белоруссия), и кавказским направлением. Все же другие члены интеграционной структуры имеют свои приоритеты, в первую очередь, региональные. Вспомним, что, например, миротворческая операция в Абхазии в 1994-2008 гг. формально проходила под флагом СНГ, в который входили и все члены ОДКБ. Однако никто из них не взял на себя ответственность и не разделил с Россией ее миссию. Представим себе новую эскалацию насилия на Южном Кавказе. Возьмем хотя бы Нагорный Карабах, принимая во внимание тот факт, что Армения является членом ОДКБ, а значит, вправе с формально-правовой точки зрения рассчитывать на помощь союзников. Баку ведь никогда не исключал возможность силового решения карабахской проблемы. Насколько будут готовы к однозначной поддержке Армении Казахстан или Таджикистан, чьи экономические контакты с Баку интенсивно развиваются. Думается, в случае реализации негативного сценария в Нагорном Карабахе Ереван вряд ли получит консолидированную поддержку со стороны всех членов Организации.
   
И последнее (по порядку, но не по важности). Союзники Кремля по ОДКБ не готовы к жесткому противопоставлению Запада и России. Им важны оба этих центра силы. Не зря, поэтому самый последовательный партнер Москвы по евразийской интеграции Казахстан недавно был назван не кем-нибудь, а американским госсекретарем Хилари Клинтон «партнером США по стратегическому диалогу». Дорожит своим партнерством с НАТО и главный союзник Москвы на Южном Кавказе Армения. Эта республика не только сотрудничает с Альянсом  в оборонной сфере (участие в операциях в Косово и в Афганистане), но и проводит регулярные консультации со странами-членами блока по вопросам военных реформ и противодействия коррупции. В 2010 году был запущен второй этап «Плана действий индивидуального партнерства» Армении и Североатлантического альянса. В рамках этого проекта предполагается и создание миротворческих сил (батальона с перспективой увеличения его до бригады). Есть определенное сотрудничество и в сфере военного образования. Следовательно, прямо или косвенно участники ОДКБ будут уклоняться от роли «альтернативы НАТО», предпочитая диверсификацию внешней и оборонной политики. Впрочем, и самой России противоборство с Западом, особенно в условиях масштабного экономического кризиса и предстоящего вывода натовских сил из Афганистана, ни к чему.
   
Таким образом, ОДКБ может сыграть свою позитивную роль для улучшения ситуации на постсоветском пространстве, в особенности в Центральной Азии. Однако и там, и тем более на Южном Кавказе «евразийское НАТО»  вряд ли станет мощной альтернативой Североатлантическому альянсу или неким «центром геополитической гравитации». Тем паче, что внутри этой структуры нет такой степени спаянности, которая отличает натовские структуры, как бы кто к ним ни относился.

Автор - Сергей Маркедонов, приглашенный научный сотрудник Центра стратегических и международных исследований, США, Вашингтон