Президент Эрдоган на собственном горьком опыте убеждается тому, что легко оказаться замешенным в грязную ситуацию, в такую как Сирия, и куда сложнее выйти из нее, пишет Деннис Саммут.
Решение Турции войти в Сирию и попытаться уничтожить вооруженные курдские группировки в Африне пользуется широкой внутренней политической поддержкой. Несмотря на поляризованную и разделенную политическую атмосферу, которая последовала после неудавшейся попытки государственного переворота в июле 2016 года, основные турецкие политические силы отложили свои разногласия, чтобы оказать поддержку вооруженным силам. К ним также присоединились религиозные группы, в том числе лидеры еврейских, армянских и православных общин. Но это внутреннее единство очень хрупкое. Рост числа жертв приведет к росту критики и давления.
Турция с уверенностью сообщает об успехах в ходе военной операции. Сегодня утром (5 февраля), в 17-й день военной интервенции, турецкий генеральный штаб сообщил, что с начала операции было «нейтрализовано» в общей сложности 947 бойцов курдских вооруженных Отрядов народной самообороны (YPG) и Исламского государства Ирака и Леванта (ИГИЛ). Турция удобно ставит их в один ряд, так как видит в них смертельных врагов, хотя они далеки от того, чтобы стоят в одном ряду. Но эти военные успехи даются ей нелегко. Из-за сложного рельефа местности турецкие силы вынуждены зачищать от врага, деревню за деревней и холм за холмом.
Только за субботу в бою погибло семь турецких солдат. Внутреннее мнение может поддержать проведение короткой, быстрой операции, но если бои затянутся, а жертвы среди своих увеличатся, то люди могут начать задумываться.
Между тем международный контекст осложняется еще больше. Операция, которая направлена против одной из вооруженных групп, имеющей покровительство Соединенных Штатов, сильно повлияло на отношения между двумя союзниками. В Европе реакция на турецкую операцию была в лучшем случае довольно прохладной. Однако, более актуальным является тот факт, что операция, имеющая хоть какие-то шансы на успех, требовала согласия как России, так и Ирана - двух других международных игроков в Сирии. Первоначально, казалось, что она получит такое согласие, но время проходит, а турецкие намерения остаются неясными, и можно почувствовать определенную неловкость как в Москве, так и в Тегеране.
Одной из проблем является подозрения в турецких намерениях. Настроена ли Турция по-прежнему на смену режима в Сирии? Останется ли она в Африне и районах вокруг него после того как вытеснит курдских боевиков? Какой будет зона безопасности на сирийско-турецкой границе, которую Турция пытается создать? Президент Реджеп Тайип Эрдоган, который сегодня находится в Риме, встречается с папой и итальянскими лидерами, решительно заявил, что Турция не намерена оккупировать часть Сирии, но не все, кажется, согласны с его словами.
Между Турцией и сирийским режимом в Дамаске нет особой любви, и режим Асада очень осторожно относится к турецким намерениям. Дамаск усилил давление на своих союзников Россию и Иран, чтобы те призвали Турцию вывести свои силы.
И здесь пролегает дилемма для Турции. Война, в которую Турция ввязалась в Сирии, не может быть выиграна с воздуха. Как только Турция уйдет, кто-то заполнит пространство, и, как утверждают многие, это вряд ли будут друзья Турции. С другой стороны, чем дольше Турция остается в Сирии, тем больше она настраивает против себя друзей и врагов.
Президент Эрдоган на собственном горьком опыте убеждается тому, что давно поняли другие страны - легко оказаться замешенным в грязную ситуацию, в такую как Сирия, и куда сложнее выйти из нее.
источник: Деннис Саммут - директор LINKS («Диалог, Анализ и Исследования»). Его комментарий публикуется каждый понедельник на commonspace.eu
фото: Президент Турции Тайип Эрдоган на встрече с Папой Франциском в Ватикане, 5 февраля 2018. (Фото предоставлено агентством Анадолу, Анкара)