Интервью главного редактора журнала "Россия в глобальной политике", политолога Федора Лукьянова информагентству АрмИнфо.
Многие российские эксперты и политики активно критикуют МИД РФ за отсутствие цельной, многоуровневой, единой политики в отношении Южного Кавказа. При этом Россия сегодня как никогда заинтересована в сохранении своего присутствия по ту сторону Кавказского хребта. В чем причины подобного парадокса?
Причины в наличии Грузии в этом регионе. Начнем с того, что при всем желании России рассматривать Южный Кавказ как единый регион у нас не получается. Желание такое у России, конечно, есть, так как объективно это было бы правильно. Южный Кавказ является единой, взаимосвязанной системой не только внутри себя, но и с другими региональными соседствами в лице Северного Кавказа на севере и Ираном и Турцией на юге. Сейчас это все постепенно превращается в единый конгломерат, соответственно, было бы резонно выстраивать политику, учитывающую эту комплексность. Российской внешней политике это сделать невозможно, учитывая наши отношения с Грузией. Таким образом, комплексный подход в регионе невозможен по определению.
Фрагментированный же подход, исключая риторику с обеих сторон, постепенно ведет к некой стабилизации отношений между Москвой и Тбилиси. Свидетельством чего является статус-кво между Москвой и Тбилиси, признанный всеми и Грузией в том числе. При этом все понимают, что сложившийся после войны 08.08.08 статус-кво не окончателен, а является временной фазой, которая рано или поздно во что-то перейдет. В условиях этой стабилизации получается, что препятствование Грузии процессу вступления России в ВТО является, чуть ли не главным событием в регионе. Плюс к этому есть еще стремление Грузии расширить свой инструментарий по вставлению палок в колеса России. На днях это выразилось в признании Грузией геноцида черкесов, что, на мой взгляд, является исключительно опасным явлением. Если в Грузии считают, что таким образом они могут обрести какие-то способы влияния на Россию, то они должны понимать что это может привести к прямо противоположному эффекту.
Со стороны Тбилиси ведь был еще один шаг - отказ от пролонгации Договора о транзите грузов для 102-й российской базы в Гюмри...
На самом деле, было бы, как минимум, странно, если бы они пролонгировали этот договор в условиях чуть ли не войны с Россией. Это как раз понятно, так как существующая ситуация с изоляцией Армении накладывает определенные рамки на ситуацию вокруг конфликта между Грузией и Россией. Признание же геноцида черкесов - это явная попытка открытой игры, которая может закончиться бог весть чем.
Является ли предпринятая Россией попытка единоличного модераторства в карабахском урегулировании способом повышения своего влияния в регионе?
Несомненно. При этом мне кажется, что Россия сейчас действительно искренне стремится что-то сделать, чтобы хотя бы вывести карабахский процесс из тупика, куда его загнали сами стороны, причем не без поддержки извне. Что касается Армении, то тут все прозрачно, так как Россия имеет перед Арменией институционально закрепленные обязательства по обеспечению безопасности республики. Эти обязательства Россия будет неуклонно выполнять, если не дай бог что-нибудь случится и в этом назреет необходимость. Азербайджан в силу объективных факторов, складывающихся, прежде всего, на энергетическом рынке, становится все более важной страной, как в регионе, так и для России, от которой много зависит. Поэтому для Москвы, на мой взгляд, реализация сценария военной эскалации карабахского конфликта воистину является ужасной перспективой. Может быть, кто-то и имеет какие-то другие калькуляции, но мне кажется, что в случае новой войны положение России будет хуже некуда, так как в Москве имеют обязательства, которые нужно выполнять, и при этом есть понимание важности второй стороны. В общем, я не думаю, что вообще существуют какие-то эксклюзивные возможности для того, чтобы радикально воздействовать на ситуацию вокруг карабахского урегулирования. Есть лишь возможность военного вмешательства России в конфликт, в случае повторения его военной фазы, что, думаю, понятно всем. Но других рычагов у России и в первую очередь дипломатических для того, чтобы быстро остановить разгорающийся конфликт, я пока что не вижу.
Вы отметили крайнюю заинтересованность России в сохранении статус-кво. Есть ли у Москвы ресурсы для этого?
Россия действительно заинтересована в сохранении статус-кво, либо в его несколько видоизмененном варианте, в котором было бы больше стабильности и хоть какого-то прогресса в разрешении карабахской проблемы. Существует очень много схем, согласно которым Москве не выгодно разрешение конфликта, а выгодно удерживать его в таком подвешенном, полузамороженном состоянии, так как тем самым Россия блокирует ряд проектов. Чисто цинично это действительно так, но если копнуть чуть более глубоко, то мы увидим, насколько неустойчива эта конструкция по поддержанию статус-кво вокруг Карабаха. Поэтому именно Россия в первую очередь заинтересована в достижении урегулирования нагорно-карабахского конфликта. В перспективе я, правда, пока его не вижу, но если исходить из того, что его не существует, то все эти усилия вообще бессмысленны. При этом активизация процесса очевидна, причем во многом личными усилиями Дмитрия Медведева, который хочет каким-то образом урегулировать этот конфликт.
Да, но таким образом нивелируется роль Минской группы...
Это действительно так, в последнее время все мы наблюдаем тенденцию скукоживания МГ ОБСЕ и вообще международных переговорных форматов, что связано не с усилиями России или еще кого-то выпихнуть какого-то посредника, а является частью общего процесса по утрачиванию международных организаций своего значения. Речь идет о многих институтах, а не только о Минской группе ОБСЕ. А ренационализация мировой политики сегодня заметна, как никогда. Если в период холодной войны и особенно после нее международные институты играли заметную роль и даже были попытки усиления их деятельности, то сегодня имеет место полностью противоположный процесс. Даже такие мощные институты, как Евросоюз начинают сыпаться, а роль отдельных стран все более и более увеличивается и они начинают играть свои геополитические игры. В случае Евросоюза это касается в первую очередь Франции, а в случае НАТО - Турции. В Париже давно пришли к выводу, что с Евросоюзом ничего не получается, хотя в свое время ЕС во многом создавался именно как способ сохранения Францией своего мирового влияния.
У Армении стратегические отношения с Россией и добрососедские с Грузией. На этом фоне некоторые российские политики требуют от Армении признания Абхазии и Южной Осетии. Вы считаете это возможным хотя бы в дальнесрочной перспективе?
Признавать Абхазию и Южную Осетию ни одна из стран постсоветского пространства и в том числе и Армения по объективным причинам просто не может. Так как это будет означать легитимацию факта, согласно которому административная граница СССР больше не действует, а за этим последует очень много негативных последствий. Армении, с учетом наличия Карабаха, в каком-то смысле это было бы выгодно, но в других контекстах это просто исключено. Убежден, что последними странами, которые признают Абхазию и Южную Осетию, будут страны постсоветского пространства, и в первую очередь союзники России. При этом, возможности посредничества Армении в конфликте между Грузией и Россией, невелики, поскольку, к сожалению, Россия и Грузия считают, что они не нуждаются в посредниках в разрешении своей вендетты.
Беседовал Давид Степанян
24.05.11 АрмИнфо
