Тот, кто хочет преуспеть, ищет пути, а кто не хочет, ищет причины.
Эта старая как мир поговорка довольно банальна. Но подобно всякой банальности, во многих случаях отображает действительность.
В определенной степени проверенное жизнью изречение высвечивает невидимые стороны карабахской проблемы. Вернее ту ее часть, которая подпадает под ответственность руководителей конфликтующих сторон в поиске компромиссов для окончательного разрешения кризиса.
Любой конфликт, возникший на почве территориальных претензий, обречен пройти долгий и тенистый путь разрешения, пока не дойдет до компромиссной черты. Это может занять и годы, и десятилетия, а может и более ста лет. Но он не может продолжаться вечно.У каждого начала есть свой конец. Чем быстрей наступает конец тревожного начала, тем больше прока достается сторонам, вовлеченным в противостояние.
Вокруг карабахской дилеммы ныне воцарилась ситуация, которую аналитики именуют патовой. Увы, патовость является неоспоримой данностью, которая не только тревожит, но и актуализирует массу вопросов, начинающихся на вопросительное слово - почему?
Попробую дать свою версию на предмет - почему затягивается поиск взаимоприемлемых решений?
Почему не могут договориться два президента - Ильхам Алиев и Серж Саргсян, если только за последние три года им удалось оказаться с глазу на глаз более десяти раз? А если вспомнить, что до того предшественник Ильхама Алиева, президент Гейдар Алиев имел не одну встречу с армянскими лидерами - Левоном Тер-Петросяном, Робертом Кочаряном, то и вовсе получается густая сетка встреч.
Так почему все переговоры и консультации не смогли создать предпосылки для вывода кризиса из стагнации?
Чтобы понять логику действия первых лиц и приблизиться к ответам на поставленный вопрос, замечу - причина в дрейфе переговорного процесса в сторону обструкции. И этим непрестанно грешит армянская сторона.
Заявляю это не потому, что рассуждаю с азербайджанской колокольни, или же своя рубашка ближе к телу. На то существуют объективные причины.
В январе 2003 года президент Армении Роберт Кочарян, выступая на Заседании Парламентской Ассамблеи Совета Европы, впервые с высокой трибуны заявил «об этнической несовместимости армян и азербайджанцев».
Реакция авторитетной публики была шоковой на озвученный императив, на что Генеральный Секретарь ПАСЕ (на тот момент) Вальтер Швиммер, выразив сожаление, заметил: «Напоминание о темных страницах истории никогда не станет хорошей предвыборной стратегией».
Своим напоминанием опытный политик призвал Р. Кочаряна к соблюдению элементарных норм политической этики, указав на неподобающее поведение перед президентскими выборами, которые были намечены на 19 февраля 2003 года в Армении.
С тех самых пор пиар-аргумент экс-президента занял прочное место в дипломатическом арсенале армянских лидеров, превратившись в палочку-выручалочку. Как только азербайджанская дипломатия начинает теснить оппонентов, последние прибегают к помощи тезиса о несовместимости, которая не только не выдерживает критики, но и несет в себе пропаганду неприкрытой ксенофобии.
Ныне и президент Серж Саргсян часто апеллирует к этому тезису, подкладывая под поле политического процесса мины заметного действия.
Из умозаключений о несовместимости получается, что двум народам, веками жившим бок о бок, противопоказано соседствовать, и потому необходимо думать не о мире, а о планах рассредоточения их по мировому пространству.
Надо ли напоминать, что любое неосторожно высказанное лидерами слово или же мысль отдаются неотвратимыми действиями, когда люди на местах воспринимают суждения впереди идущих в буквальном понимании?!
Ответ азербайджанских политиков на столь иррациональные суждения о «несовместимости» всегда был выдержанным в духе прагматизма и остается таковым сегодня.
Предлагая самый высокий статус армянам Карабаха в составе Азербайджана, Баку не только ссылается на положительный опыт прошлого, но и берет на себя ответственность за будущее, не отказываясь от роли гаранта безопасности для меньшинства. Это показатель уверенности, силы и благородства.
И в Карабахе, и в Армении, и в Азербайджане столетиями азербайджанцы и армяне жили рядом, и, деля единое пространство, имели идеальную возможность для активной жизнедеятельности, экономического и духовного развития.
А на опыте проживания армянского меньшинства в составе Азербайджана вообще можно остановиться, как на феномене, заслуживающем внимания для понимания задач будущего.
Предоставив армянам Карабаха автономию в составе Азербайджана в 1920 году,
Центральное правительство республики ничем не обделяло меньшинство. Наоборот, из центральных фондов Нагорно-Карабахская автономная область всегда получала больше, чем требовалось.
Не случайно уровень жизни карабахских армян по показателям качества и обеспеченности превосходил уровень жизни армян во многих регионах советской Армении.
Но почему в таком случае рухнула система доверия? Корень зла был заключен в том, что НКАО в советское время, как изнеженное дитя, питалось от двух маток. И если Баку обеспечивал Ханкенди материально-технически и финансово, то Ереван питал это дитя пропагандой ненависти ко всему азербайджанскому. Оттуда и выросли ноги сепаратизма у зажиточной части населения автономной области.
И сегодня там, где надо, руководители Армении вновь и вновь говорят об этнической несовместимости двух народов, методично эксплуатируя идею привлечения армянской общины Карабаха в переговорный процесс.
Но коль скоро это нужно для прорыва, то почему задвигается на обочину процесса азербайджанская община Нагорного Карабаха? Положим, что «несовместимость» принимается, но куда девать многотысячную общину с попранными правами?
Аргументы армянской дипломатии, по сути, обнажают шкалу национальных приоритетов, во главе которой главенствует ненависть к соседнему этносу.
Не потому ли это культивируется, чтобы превратить неприятие на этнической почве в фактор духовного стимулятора, подогревающего интерес к жизни в наэлектризованной атмосфере?
Предположим, что в силу национально-психологических особенностей, ставших следствием исторических катаклизмов и потерь, у армян выработались неординарные особенности, предполагающие создание жизни в условиях тотальной отчужденности. Но если даже такое имеет место, то тогда почему армяне не могут прийти к согласию внутри своего национального дома? Наконец, почему они в спешном порядке покидают свой очаг? Отток населения из Армении обрел массовый характер, о чем в полный голос говорят и лидеры страны, и оппозиционные силы. Неужели даже в условиях мононациональности им продолжают мешать азербайджанцы?
Армения, как известно, оказавшись в благодатном и богатом с экономической точки зрения регионе, умудрилась угодить в блокадное состояние. Причины парадоксального бытия известны, и не имеет смысла их повторять. Но почему, будучи в трудном экономическом состоянии, Ереван продолжает конфронтацию с соседями, культивировать стиль прифронтовой жизни, обрекая на страдания, прежде всего, собственный народ?
Неужели блокадное существование так импонирует народу, который гордится своей тысячелетней культурой, богатыми традициями, наконец, самобытной духовностью?
И потом, если народ или этническая группа преуспела в своем духовном развитии, то честь им и хвала. Однако нельзя отрицать, что всякая духовность и цивилизационное развитие есть логический результат взаимодействия с соседними культурами и традициями, есть, наконец, следствие конвергенции культур.
Нет и не может быть развития внутри самого себя, без соприкосновения с тем пышным многоцветием, что породила мировая цивилизация. В условиях войн и самоизоляции процветает лишь тотальное подчинение государственных и общественных интересов безграничной стихии противостояния. И если в этом подчинении подрывается воля большинства, что не желает находиться под прессом ненависти и мракобесия, то трагедия обретает необратимый характер, обрастая масштабом массовости.
Официальный Баку снова в ожидании ответа от стороны, которая изрядно постаралась, чтобы задвинуть на задний план главный предмет обсуждений в карабахской трагедии. Название этому предмету - мир. Он должен воцариться на древней земле, подарившей цивилизации многих талантливых людей.
Ведь прав был мудрый Генсек ПАСЕ Вальтер Швиммер, когда говорил: «Европа, к которой принадлежат Азербайджан и Армения, начинается в восприятия европейского разнообразия - этнического, культурного, религиозного или языкового. Наша мечта заключается в том, чтобы сохранить и наслаждаться этим многообразием».
И надо ли еще раз напоминать, что в Азербайджане этот посыл и официальные лица, и простые люди восприняли с большой надеждой?!
Т. АББАСОВ
(c) commonspace.eu
