6-7 октября 2011 года страны Южного Кавказа посетил с двухдневным визитом Николя Саркози. Президент Франции в ходе своего турне коснулся всех ключевых проблем региона, включая российско-грузинские отношения, нагорно-карабахский мирный процесс. Интерес к визиту французского президента был весьма значителен, что можно объяснить несколькими причинами. Во-первых, личным участием Николя Саркози в кавказской политике. Ведь именно президент Франции 12 августа 2008 года подписал соглашения с российским коллегой Дмитрием Медведевым, положившие конец «пятидневной войне» и давшие старт новому статус-кво в регионе. И сегодня именно эти соглашения трехлетней давности являются главным документом, к которому апеллируют не только Тбилиси и Москва, но и США, Европейский Союз, различные международные структуры. Во-вторых, Франция- это та страна, которая выступает в роли своеобразного представителя Евросоюза в нагорно-карабахском урегулировании. Европа не первый год (в особенности после самой крупной волны расширения в 2004 году) с интересом и опаской наблюдает за динамикой застарелого конфликта между Арменией и Азербайджаном. Это противоборство рассматривалось и в различных документах, подготовленных под эгидой структур Евросоюза. Взять хотя бы майский обзор с говорящим заголовком «Новый ответ на меняющееся соседство» (этот доклад был посвящен развитию программы «Европейское соседство»). Однако с точки зрения конкретных дипломатических механизмов, вовлечение ЕС в урегулирование нагорно-карабахского конфликта невелико. Поэтому участие такого важного члена Союза, как Франция, в работе Минской группы ОБСЕ крайне важно для Европы в целом. Не говоря уже о том, что сама Минская группа- это формат, в котором осуществляется сотрудничество между Москвой, Вашингтоном и Парижем (представляющим не только себя, но и общеевропейские интересы). Прямо скажем, таких форматов, где Россия и Запад находили бы компромиссы, не так уж и много. В-третьих, Франция, как и ее партнеры заинтересована в обеспечении энергетической безопасности. Отсюда и интерес к Азербайджану, как к важному поставщику энергоресурсов в Европу.В-четвертых, Франция имеет многочисленную армянскую диаспору, которая по количеству уступает лишь России и США. Эта диаспора весьма активна. Вспомним хотя бы ту дискуссию, которая развернулась во французской политике по вопросу об уголовном наказании за орицание геноцида армян. А ведь эта проблема, которая застрагивает уже не только историю, но и отношения между Францией и Турцией, а через Францию между Анкарой и ЕС. Не будем забывать, что Париж не первый год демонстрирует скептицизм по поводу расширения Евросоюза за счет приема Турецкой Республики в ее ряды. И, в-пятых роль Франции в ближневосточных событиях (в особенности в ходе операции в Ливии) достаточно велика. Между тем, этот регион важен, как «фоновый фактор», в первую очередь для Большого Кавказа.
Насколько же турне французского президента было успешным? И что вообще запомнилось в нем больше всего? Пожалуй, «карабахская проблематика», затронутая в ходе визита Саркози, сюрпризов не подарила. Президент Франции продолжил ту линию, которую его страна, а также США с Россией обозначили еще в 2009 году, предложив сторонам конфликта «обновленные Мадридские принципы». По словам Саркози, конфликт должен быть урегулирован политическими, а не военными методами на основе тех рекомендаций, которые выработаны странами-сопредседателями Минской группы. Таким образом, никаких новых форматов и инициатив здесь озвучено не было.
Что же касается ереванской и в особенности тбилисской части турне президента Франции, то здесь прозвучало много больше броских заявлений. В Ереване Саркози консулся вопроса об ответственности Турецкой республики за геноцид армян в Османской империи.Президент Франции высказался за необходимость признать преступления прошлого, чтобы двигаться к будущему. И это его мнение не прошло незамеченным в Анкаре. Так Ахмет Давутоглу, министр иностранных дел Турции, Ахмет заявил: «Страны, у которых в прошлом была не одна колония и которые относились к их жителям, как к людям второго сорта, не имеют право учить Турцию и требовать смотреть в лицо своей истории».
Особая тема – отношение к Саркози в Грузии. 7 октября 2011 года президент Франции совершал свой третий визит в Тбилиси. В первый раз он побывал в Грузии 12 августа 2008 года, то есть в момент подготовки соглашений о прекращении огня. Второй раз – в сентябре того же года, когда шла работа по уточнению и дополнению августовских договоренностей. Именно в сентябре 2008 года было сформулировано предложение о начале Женевских консультаций. На сегодня этот формат остается единственной площадкой, где все стороны конфликта ведут прямые переговоры. В октябре 2011 года, находясь в столице Грузии, Саркози попытался сгладить неоднозначное отношение к его персоне в этой стране. С одной стороны грузинские политики (и во власти, и в оппозиции) благодарны президенту Франции за его роль в завершениии военного конфликта с РФ. Неслучайно в канун визита Саркози в Тбилиси заместитель министра иностранных дел Грузии Давид Дзалагания назвал французского лидера «большим другом и доброжелателем Грузии». Но с другой стороны, в грузинском экспертном и политическом обществе сильно убеждение, что в августе 2008 года Саркози не проявил волю, позволив Москве сформировать выгодную для себя геополитическую конфигурацию, включая и признание независимости Абхазии и Южной Осетии.
Как бы то ни было, а выступая в Тбилиси, Саркози произнес зажигательную речь. По его словам, у Грузии «отняли часть территории, это такая же жгучая боль, как при ампутированной конечности, которую постоянно ощущаешь». «Против всякой стратегической логики и пренебрегая взятыми обязательствами, значительные военные силы не только остались, но еще больше усилились у вашей двери, по ту сторону разделительной линии»,- заявил президент Франции, касаясь позиции Москвы по поводу соглашений августа-сентября 2008 года. Таким образом, Саркози дал понять, что не одобряет ни одностороннего признания Москвой Абхазии и Южной Осетии, ни российской политики по сохранению своего эксклюзивного контроля над двумя частично признанными республиками. Между тем, значительную часть своего критического пафоса Саркози должен был бы адресовать не только Кремлю, но и себе лично. Просто потому, что с правовой точки зрения положения соглашений августа-сентября 2008 года оказались крайне несовершенными и противоречивыми. Почему это случилось? В первую очередь потому, что в сложившемся в 2008 году контексте президент Франции (на тот момент страны-председателя ЕС) стремился занять нишу «честного брокера» на фоне ангажированных подходов России (поддержка Абхазии и Южной Осетии) и США (прогрузинская политика). В этой спешке на первое место он поставил не столько правовые, сколько пиаровские соображения.
Впрочем, эти соображения не чужды Саркози и в 2011 году. Не будем забывать, что на апрель 2012 года во Франции намечен первый тур президентских выборов. Второй тур (если в нем возникнет необходимость) состоится в мае того же года. Между тем, сегодня рейтинг Саркози не слишком высок, а его конкуренты мечтают взять реванш. И одним из пунктов критики президента Франции является его излишняя уступчивость Москве в августе 2008 года. Понятное дело, что экономика, безработица, миграция, темы Ближнего Востока будут играть более важную роль во французской предвыборной дискусии. Однако и постсоветскую тематику не следовало бы сбрасывать со счетов. Тем паче, что сторонники Саркози заинтересованы в продвижении его «миротворческого образа». Таким образом, в октябре 2011 года президент Франции «освежил» в памяти его заслуги трехлетней давности, а также усилил впечатления о себе, как о политике, который стремится укрепить роль своей страны в общеевропейской политике.
Автор - Сергей Маркедонов, приглашенный научный сотрудник Центра стратегических и международных исследований, США, Вашингтон